Версия для слабовидящих
Рождественские традиции царской семьи
Народ отмечал Рождество святками и веселым маскарадом (в общем-то вполне по языческим традициям), а вот ёлок в то время никто не ставил. Их появлению в нашей стране предшествовали государственные реформы и смена календарных стилей.
Петр I изменил время празднования древнеславянского Нового года и повелел украшать дома еловыми ветками по немецкому обычаю.
Но народ продолжал праздновать Рождество традиционно – после церковной службы и разговления с рождественскими песнопениями, колядками и Вифлиемской звездой обходили дома и пели поздравления хозяевам, получая угощения.
И хотя сейчас православные мужи утверждают, что Рождественская ёлка выбрана у христиан символом жизни и бессмертия, что это древняя и очень правильная традиция, и во всех церквях каждый год зажигаются на Рождество пышные зеленые красавицы , но надо признать, что Святейший Синод вплоть до революции 1917 года издавал указы, запрещавшие устройство ёлок в школах и гимназиях, считая ёлку языческим символом. И последняя императрица писала Николаю II в декабре 1914 года: «Говорят, Синод издал указ, воспрещающий устраивать ёлки. Я постараюсь добраться до истины в этом деле, а затем подниму скандал. Это совершенно не касается ни Синода, ни церкви, а затем чего ради лишать этого удовольствия раненых и детей? Только из-за того, что этот обычай первоначально позаимствован у немцев? Какая безграничная узость!». И это было в начале ХХ века!.
Но на Руси традиция украшать свои дома на Рождество вечнозеленым деревом началась в 1817 году. Именно тогда молоденькая и веселая красавица, немецкая принцесса Шарлотта ( в крещении великая княгиня Александра Федоровна), будущая императрица и жена императора Николая I, скучая по родному дому и немецким обычаям, впервые на своей новой родине устроила веселый праздник. Ей хотелось дать ещё один повод для радости и своим близким, и новым подданным. Именно тогда впервые на Руси поставили и нарядили красивую елку, дарили подарки. И хотя праздник был очень коротким (начался в восемь часов, а в девять гости уже разъехались), он всем понравился, в том числе и Николаю Павловичу, которому тогда шел всего двадцать первый год и ёлку стали устраивать ежегодно.
В мемуарах современников остались описания этих праздников. По воспоминаниям фрейлины императорского двора, баронессы Марии Фредерикс: «В сочельник, после всенощной, у Императри цы была всегда ёлка для её августейших детей, и вся свита приглашалась на этот семейный праздник. Имели каждый свой стол с ёлкой, убранной разными подарками…нас всегда собирали сперва во внутренние покои Её Величества. Там около закрытых дверей концертного зала или ротонды в Зимнем дворце, в которых обыкновенно происходила ёлка, боролись и толкались все дети между собой, царские включительно, кто первый попадет в заветный зал. Императрица уходила вперед, чтобы осмотреть еще раз все столы, а у нас так и бились сердца радостью и любопытством ожидания.
Вдруг слышался звонок, двери растворялись, и мы вбегали с шумом и гамом в освещенный тысячами свечей зал. Императрица сама подводила каждого к назначенному столу и давала подарки. Можно представить, сколько радости , удовольствия и благодарности изливалось в эту минуту. Ёлку со всеми подарками потом мне привозили домой, и я долго потешалась и угощалась с неё, эти подарки состояли из разных вещей, соответственно летам. В детстве мы получали игрушки, в юношестве книги, платья, серебро, позже – бриллианты и тому подобное. У меня до сих пор хранится письменный стол с одной из царских ёлок…».
Сохранилось описание одного из подарков от отца, который получил в тринадцать лет наследник-цесаревич: «Император подарил сыну бюст Петра 1, ружье, саблю, ящик с пистолетами, детского размера вицмундир Кавалергардского полка (к которому с трех лет был приписан цесаревич), фарфоровые тарелки и чашки с картинками, изображающими различные подразделения русской армии, и, кроме того, книги на французском языке».
А самый необычный и смешной подарок с прицелом на будущее, родители подарили в 1843 году своей подросшей дочери, великой княжне Александре Николаевне. Когда отворились долгожданные двери в зал, то около ёлки царевна увидела привязанного золотыми ленточками … своего жениха. Он тайно приехал днем раньше, и родители девушки это от всех скрыли, желая сделать дочери сюрприз.
Для остального Двора и светского общества при Николае Павловиче ёлку устраивали на следующий день, и главным событием здесь была лотерея. Разыгрывались прекрасные фарфоровые вещи – сервизы, вазы, лампы.
«Обустройство» и оформление ёлок тогда, как правило. заказывали известным кондитерам. И были они вполне бюджетными. Так, главная ёлка «с бронзовыми украшениями» стоила 45 рублей, а ёлки для остальных членов семьи – по 25. Ёлочные угощения были достаточно скромными по сегодняшним стандартам, они включают в себя «сюрпризы французские», фунт «конфект», 2 шт. мандаринов, яблок, и только для Великих Князей – чернослив. От стандартного «подарочного рождественского набора» отличался только подарок Александру П: в его «комплект» включался ящичек абрикосов – «пат де абрикос».
Годы шли, во дворце менялись лица, а ёлки продолжали проводить. Но сами традиции празднования немецкого Рождества при Дворе стали прочными и повторялись из года в год. Хотя, разумеется, по ситуации ёлки могли быть менее пышными или более грустными, например, как та, что устраивала жена Александра П для их умирающего в Ницце первенца, великого князя Николая, когда вместо игрушек на ветвях висели фотографии близких и знакомых.
При Александре III Рождество , как правило, отмечалось в Гатчинском дворце, где для царской семьи и братьев Императора ставились ёлки в Желтой и малиновой гостиных. По воспоминаниям Великой княгини Ольги Александровна несколько недель до Рождества во дворце начиналась суматоха: прибывали посыльные с какими-то пакетами, садовники несли ёлки, повара сбивались с ног. Даже личный кабинет императора был завален пакетами, на которые маленькой Ольге и ее брату Мише было запрещено смотреть.
В тесной кухне в задней части детских апартаментов священнодействовала няня Великой Княжны миссис Франклин, готовя сливовые пудинги и не желая уступать эту обязанность поварам. К сочельнику все уже было готово, и пополудни во дворце наступало всеобщее затишье. Все русские слуги стояли у окон, ожидая первой звезды. В шесть часов начинали звонить колокола Гатчинской дворцовой церкви, созывая верующих к вечерне. После службы устраивался семейный обед.
Три дня спустя ёлки нужно было убирать из дворца. Дети занимались этим сами. В банкетный зал приходили слуги вместе со своими семьями, а Царские дети, вооруженные ножницами, взбирались на стремянки и снимали с елей все до последнего украшения. Все изящные, похожие на тюльпаны подсвечники и великолепные украшения, раздавались слугам.
Душевно щедрый Александр III считал своей семьей не только Императрицу Марию Федоровну и детей, но также и великое множество родственников, тысячи слуг, лакеев, придворной челяди, солдат, моряков, членов придворного штата и всех, кто имел право доступа во дворец. И всем им полагались подарки!
А внутри самой царской семьи Рождественские подарки отличались разнообразием, среди них были довольно-таки дорогие вещи, но, вообще, императорские дети не придавали значения ценности подаренных им предметов. Для них простая незатейливая вещь ручной работы могла быть такой же желанной, так же как и дорогое украшение, которым они могли пользоваться только на торжествах. Кроме того, подарки почти всегда соотносились с возрастом. Маленьким детям обычно доставались конфеты и различные игрушки, детям постарше – и сувениры были подороже. Ольга, дочь Николая 1, вспоминала свой двадцать второй сочельник: «В Концертном зале были расставлены столы, каждому свой. Я получила тогда чудесный рояль фирмы Вирт, картину, нарядные платья к свадьбе Адини и от Папа браслет с сапфиром – его любимым камнем».
«По-настоящему солидные магазины, - вспоминает дочь Александра II
Ольга Александровна, - в то время не рекламировали своих товаров. Но даже если какие-то из них и рекламировали их, мы, дети , все равно их рекламу не смогли бы увидеть: приносить газеты в детские было строго-настрого запрещено... Подарок, который я всегда дарила Папа, был изделием моих собственных рук: это были мягкие красные туфли, вышитые белыми крестиками. Мне было так приятно видеть их на нем». Часто императорские дети по причине малого количества карманных денег ограничивались открытками или же старались смастерить что-нибудь сами в качестве личных подарков, а от отца они получали практические подарки вроде книг и инструменты для ручного труда, садоводства и рукоделия.
А на следующий день зажигались свечи на рождественских ёлках в манеже Царского Села для Дворцового и Собственного Его Императорского Величества Конвоя. Каждый солдат получал серебряную вещь, а офицерам раздавались поистине драгоценные подарки. Их вручали лично Великие княжны, кроме того, значительные суммы денег раздавались нуждающимся раненым, но делалось это почти тайно, так что, наверно, многие из них и не подозревали, откуда идет эта помощь.
Но как писал Александр Спиридович, начальник дворцовой охраны Николая II, рождественские праздники не были для членов царской семьи днями отдыха, скорее наоборот. К примеру, в 1907 году Император Николай II
должен был посетить шесть ёлок в Царском Селе: в военном госпитале, в школе нянь, в инвалидном доме, а также мероприятия, организуемые для охраны офицеров и рядовых. И если первые четыре торжества требовали его присутствия на час-другой, то последние занимали, как минимум, по три часа. А после начала войны в список «общественных» ёлок вписали праздники для многочисленных раненых, их тоже непременно посещал Император и члены его семьи.
Народ отмечал Рождество святками и веселым маскарадом (в общем-то вполне по языческим традициям), а вот ёлок в то время никто не ставил. Их появлению в нашей стране предшествовали государственные реформы и смена календарных стилей.
Петр I изменил время празднования древнеславянского Нового года и повелел украшать дома еловыми ветками по немецкому обычаю.
Но народ продолжал праздновать Рождество традиционно – после церковной службы и разговления с рождественскими песнопениями, колядками и Вифлиемской звездой обходили дома и пели поздравления хозяевам, получая угощения.
И хотя сейчас православные мужи утверждают, что Рождественская ёлка выбрана у христиан символом жизни и бессмертия, что это древняя и очень правильная традиция, и во всех церквях каждый год зажигаются на Рождество пышные зеленые красавицы , но надо признать, что Святейший Синод вплоть до революции 1917 года издавал указы, запрещавшие устройство ёлок в школах и гимназиях, считая ёлку языческим символом. И последняя императрица писала Николаю II в декабре 1914 года: «Говорят, Синод издал указ, воспрещающий устраивать ёлки. Я постараюсь добраться до истины в этом деле, а затем подниму скандал. Это совершенно не касается ни Синода, ни церкви, а затем чего ради лишать этого удовольствия раненых и детей? Только из-за того, что этот обычай первоначально позаимствован у немцев? Какая безграничная узость!». И это было в начале ХХ века!.
Но на Руси традиция украшать свои дома на Рождество вечнозеленым деревом началась в 1817 году. Именно тогда молоденькая и веселая красавица, немецкая принцесса Шарлотта ( в крещении великая княгиня Александра Федоровна), будущая императрица и жена императора Николая I, скучая по родному дому и немецким обычаям, впервые на своей новой родине устроила веселый праздник. Ей хотелось дать ещё один повод для радости и своим близким, и новым подданным. Именно тогда впервые на Руси поставили и нарядили красивую елку, дарили подарки. И хотя праздник был очень коротким (начался в восемь часов, а в девять гости уже разъехались), он всем понравился, в том числе и Николаю Павловичу, которому тогда шел всего двадцать первый год и ёлку стали устраивать ежегодно.
В мемуарах современников остались описания этих праздников. По воспоминаниям фрейлины императорского двора, баронессы Марии Фредерикс: «В сочельник, после всенощной, у Императри цы была всегда ёлка для её августейших детей, и вся свита приглашалась на этот семейный праздник. Имели каждый свой стол с ёлкой, убранной разными подарками…нас всегда собирали сперва во внутренние покои Её Величества. Там около закрытых дверей концертного зала или ротонды в Зимнем дворце, в которых обыкновенно происходила ёлка, боролись и толкались все дети между собой, царские включительно, кто первый попадет в заветный зал. Императрица уходила вперед, чтобы осмотреть еще раз все столы, а у нас так и бились сердца радостью и любопытством ожидания.
Вдруг слышался звонок, двери растворялись, и мы вбегали с шумом и гамом в освещенный тысячами свечей зал. Императрица сама подводила каждого к назначенному столу и давала подарки. Можно представить, сколько радости , удовольствия и благодарности изливалось в эту минуту. Ёлку со всеми подарками потом мне привозили домой, и я долго потешалась и угощалась с неё, эти подарки состояли из разных вещей, соответственно летам. В детстве мы получали игрушки, в юношестве книги, платья, серебро, позже – бриллианты и тому подобное. У меня до сих пор хранится письменный стол с одной из царских ёлок…».
Сохранилось описание одного из подарков от отца, который получил в тринадцать лет наследник-цесаревич: «Император подарил сыну бюст Петра 1, ружье, саблю, ящик с пистолетами, детского размера вицмундир Кавалергардского полка (к которому с трех лет был приписан цесаревич), фарфоровые тарелки и чашки с картинками, изображающими различные подразделения русской армии, и, кроме того, книги на французском языке».
А самый необычный и смешной подарок с прицелом на будущее, родители подарили в 1843 году своей подросшей дочери, великой княжне Александре Николаевне. Когда отворились долгожданные двери в зал, то около ёлки царевна увидела привязанного золотыми ленточками … своего жениха. Он тайно приехал днем раньше, и родители девушки это от всех скрыли, желая сделать дочери сюрприз.
Для остального Двора и светского общества при Николае Павловиче ёлку устраивали на следующий день, и главным событием здесь была лотерея. Разыгрывались прекрасные фарфоровые вещи – сервизы, вазы, лампы.
«Обустройство» и оформление ёлок тогда, как правило. заказывали известным кондитерам. И были они вполне бюджетными. Так, главная ёлка «с бронзовыми украшениями» стоила 45 рублей, а ёлки для остальных членов семьи – по 25. Ёлочные угощения были достаточно скромными по сегодняшним стандартам, они включают в себя «сюрпризы французские», фунт «конфект», 2 шт. мандаринов, яблок, и только для Великих Князей – чернослив. От стандартного «подарочного рождественского набора» отличался только подарок Александру П: в его «комплект» включался ящичек абрикосов – «пат де абрикос».
Годы шли, во дворце менялись лица, а ёлки продолжали проводить. Но сами традиции празднования немецкого Рождества при Дворе стали прочными и повторялись из года в год. Хотя, разумеется, по ситуации ёлки могли быть менее пышными или более грустными, например, как та, что устраивала жена Александра П для их умирающего в Ницце первенца, великого князя Николая, когда вместо игрушек на ветвях висели фотографии близких и знакомых.
При Александре III Рождество , как правило, отмечалось в Гатчинском дворце, где для царской семьи и братьев Императора ставились ёлки в Желтой и малиновой гостиных. По воспоминаниям Великой княгини Ольги Александровна несколько недель до Рождества во дворце начиналась суматоха: прибывали посыльные с какими-то пакетами, садовники несли ёлки, повара сбивались с ног. Даже личный кабинет императора был завален пакетами, на которые маленькой Ольге и ее брату Мише было запрещено смотреть.
В тесной кухне в задней части детских апартаментов священнодействовала няня Великой Княжны миссис Франклин, готовя сливовые пудинги и не желая уступать эту обязанность поварам. К сочельнику все уже было готово, и пополудни во дворце наступало всеобщее затишье. Все русские слуги стояли у окон, ожидая первой звезды. В шесть часов начинали звонить колокола Гатчинской дворцовой церкви, созывая верующих к вечерне. После службы устраивался семейный обед.
Три дня спустя ёлки нужно было убирать из дворца. Дети занимались этим сами. В банкетный зал приходили слуги вместе со своими семьями, а Царские дети, вооруженные ножницами, взбирались на стремянки и снимали с елей все до последнего украшения. Все изящные, похожие на тюльпаны подсвечники и великолепные украшения, раздавались слугам.
Душевно щедрый Александр III считал своей семьей не только Императрицу Марию Федоровну и детей, но также и великое множество родственников, тысячи слуг, лакеев, придворной челяди, солдат, моряков, членов придворного штата и всех, кто имел право доступа во дворец. И всем им полагались подарки!
А внутри самой царской семьи Рождественские подарки отличались разнообразием, среди них были довольно-таки дорогие вещи, но, вообще, императорские дети не придавали значения ценности подаренных им предметов. Для них простая незатейливая вещь ручной работы могла быть такой же желанной, так же как и дорогое украшение, которым они могли пользоваться только на торжествах. Кроме того, подарки почти всегда соотносились с возрастом. Маленьким детям обычно доставались конфеты и различные игрушки, детям постарше – и сувениры были подороже. Ольга, дочь Николая 1, вспоминала свой двадцать второй сочельник: «В Концертном зале были расставлены столы, каждому свой. Я получила тогда чудесный рояль фирмы Вирт, картину, нарядные платья к свадьбе Адини и от Папа браслет с сапфиром – его любимым камнем».
«По-настоящему солидные магазины, - вспоминает дочь Александра II Ольга Александровна, - в то время не рекламировали своих товаров. Но даже если какие-то из них и рекламировали их, мы, дети , все равно их рекламу не смогли бы увидеть: приносить газеты в детские было строго-настрого запрещено... Подарок, который я всегда дарила Папа, был изделием моих собственных рук: это были мягкие красные туфли, вышитые белыми крестиками. Мне было так приятно видеть их на нем». Часто императорские дети по причине малого количества карманных денег ограничивались открытками или же старались смастерить что-нибудь сами в качестве личных подарков, а от отца они получали практические подарки вроде книг и инструменты для ручного труда, садоводства и рукоделия.
А на следующий день зажигались свечи на рождественских ёлках в манеже Царского Села для Дворцового и Собственного Его Императорского Величества Конвоя. Каждый солдат получал серебряную вещь, а офицерам раздавались поистине драгоценные подарки. Их вручали лично Великие княжны, кроме того, значительные суммы денег раздавались нуждающимся раненым, но делалось это почти тайно, так что, наверно, многие из них и не подозревали, откуда идет эта помощь.
Но как писал Александр Спиридович, начальник дворцовой охраны Николая II, рождественские праздники не были для членов царской семьи днями отдыха, скорее наоборот. К примеру, в 1907 году Император Николай II должен был посетить шесть ёлок в Царском Селе: в военном госпитале, в школе нянь, в инвалидном доме, а также мероприятия, организуемые для охраны офицеров и рядовых. И если первые четыре торжества требовали его присутствия на час-другой, то последние занимали, как минимум, по три часа. А после начала войны в список «общественных» ёлок вписали праздники для многочисленных раненых, их тоже непременно посещал Император и члены его семьи.